Пишу книгу, и внезапно открыл редактирование текста. Не написание, а именно редактирование, исправление. Это необычно, изнуряюще, и в итоге — клево.

Текст похож на мрамор. Когда вы написали текст, это кусок камня, заготовка. Первый текст всегда кривой: в нем полно междометий и разговорных оборотов. Предложения плохо связаны: здесь топчитесь на месте, тут рванули без штанов.

Смотришь на это поделие и понимаешь, что шансов нет. Однако даже плохой текст выражает какую-то мысль. Одно это дает тексту миллион очков. Если вы пишете важную вещь, пусть и кривым языком, это лучше, чем не писать ничего. Даже не лучше, а вообще ништяк, потому что текст можно улучшить.

Подобно мрамору, с текста снимают слой за слоем. Первый — убрать очевидный шлак типа разговорных слов и лишних местоимений. Второй — двигать слова внутри предложения, искать цепочки из длинных слов вроде “является необходимым в повседневном использовании”. С опытом глаз видит такие места на уровне рисунка текста. Я называю это колбасой — глаз скользит по строчке, и вдруг жырнота, редкие пробелы. Надо исправлять.

Когда мусор убрали, встают проблемы со смыслом. Понимаешь, что в первом чтении лишние словечки выполняли роль завесы. Мысль слаба, доказательств нет, но из-за обилия слов казалось, что все норм. Приходится проверять то, во что верил полгода назад, а иногда просто сносить абзац.

Перечитываешь текст и видишь, что не объективен. Мысленно с кем-то споришь и словно продавливашь точку зрения, хотя должен быть нейтральным. Об этом говорят пафосные обороты, слова-усилители (конечно, естественно).

У текста есть ритм, звуковая палитра и визуальный рисунок. Все это редактируется в отдельном проходе. Наверное, мастера совмещают несколько задач за один проход, но я так не могу.

Любой текст станет офигенным, если почистить и сократить его. Удивительно, что каждый проход вскрывает косяки и возможности, которых раньше не видел. Это как с мрамором — представьте, глыба уже содержит идеальную скульптуру, нужно только отрезать лишнее. Но нельзя увидеть лишнее сразу, только по слоям.

Что я сделал перед публикацией? Правильно, почистил мусор. Было много дряни, а теперь хоть читать можно. Этот абзац тоже можно улучшить, ну да бог с ним.